Мы являемся свидетелями глубокого переформатирования мировой системы, частью которого стали и процессы в глобальной экономике. Однако я бы не отделял их от геополитики, поскольку сама сформировавшаяся в ХХ веке модель глобальной экономики была следствием реалий, сложившихся после окончания холодной войны.

 Заданные  прежде  шаблоны  глобального экономического развития ставили наиболее развитые страны в исключительное положение, давали им фору и обеспечивали громадную ренту. Остальным приходилось следовать в их фарватере, точнее в кильватере. При этом многое происходило под аккомпанемент разговоров о «равенстве», а саму модель политико-экономического мироустройства называли справедливой и дающей одинаковые шансы всем.

Но когда эта комфортная, привычная система начала меняться, то у государств-лидеров возникла своего рода экзистенциальная тревога. И те, кто прежде проповедовал принципы свободы торговли, честной и открытой конкуренции, вдруг заговорили языком торговых войн и санкций, откровенного экономического рейдерства с выкручиванием рук, запугиванием, устранением конкурентов внерыночными способами.

Разумеется, все эти методы существовали и раньше. В ХХ в. санкции в международных отношениях применялись 174 раза. По данным экспертов, в 80 случаях из 174 с помощью санкций страны-инициаторы пытались добиться смены политического режима в целевых странах. То есть речь идет о прямом вмешательстве во внутренние дела суверенных государств. И другая статистика, которая показывает, кто именно практиковал уже тогда эти методы: из 174 случаев применения санкций 109 инициировали США, 16 — Великобритания, 14 — ЕС, и лишь 13 — СССР и Россия, а ООН – 20.

Как известно, предлогом для введения разного рода мер принуждения часто выступает якобы забота о правах человека. Я бы привел мнение  спецдокладчика ООН по вопросу о негативном воздействии односторонних принудительных мер на осуществление прав человека Идриса Джазаири (должность была учреждена в 2015 г.). И.Джазаири подготовил уже три доклада, в которых подтверждается, что одной из главных проблем применения односторонних ограничительных мер является ущемление прав человека в целевых странах. Зачастую они наносят ущерб незащищённым слоям населения, резко снижая качество жизни, подрывая благосостояние и обостряя социальные проблемы.

То есть якобы из заботы о правах человека эти права грубо попираются внешними силами в сугубо политических целях: добиться, чтобы целевая страна действовала в чужих интересах. Именно поэтому так называемые санкции развитых государств против менее защищенных и сильных (а безнаказанность, как известно, одно из ключевых условий для введения экономических мер) – глубоко антидемократический институт современности.  

Не случайно растёт число стран, считающих односторонние меры неприемлемыми. Если в 1996 г. за соответствующую резолюцию проголосовало 57 стран, при 45 против и 59 воздержавшихся (A/Res/51/103), то в 2014 г. сходную резолюцию поддержало уже 134 страны при 53 против и одной воздержавшейся (A/Res/69/180).

Политика односторонних ограничений – это еще и атака на устоявшиеся принципы  международной  санкционной  деятельности.  Принятые  без резолюции  Совбеза ООН в соответствии  с главой VII Устава ООН санкции несовместимы с общепризнанными принципами международного взаимодействия, сужая его возможности даже там, где оно крайне необходимо (антитеррор, нераспространение и разоружение, кибербезопасность и т.д.). А когда доморощенные рестрикции вводятся в дополнение к решениям СБ ООН, они на поверку подрывают целостность ограничительных мер, согласованных по линии Совета Безопасности, нивелируя значение достигнутых многосторонних договоренностей.

Известный пример — санкции против Ирана. В 2015 г. СБ ООН принял резолюцию 2231, которая закрепляла «сделку» по ядерному вопросу и отменяла наложенные ранее санкции. Но в 2017 г. Конгресс США принял законопроект 3364 (CAATSA), по которому на Иран накладывались санкции за разработку баллистических ракет, нарушение прав человека и по другим поводам. Потом Тегеран бездоказательно обвиняют в спонсорстве терроризма и в иных прегрешениях. В итоге сами США выходят из важнейшей ядерной сделки, а усилия других сторон соглашения, а также эффективность СБ ООН как единственного источника легитимных международных санкций существенно девальвируются. У таких государств, как Иран или КНДР попросту пропадает интерес к заключению соглашений с международным сообществом, зато резко возрастает заинтересованность в обретении ОМП.

Глобализация  превращается  в  пародию  на  саму  себя,  когда международное  право  будет  подменяться  какими-то   национальными законами,  административными и судебными  механизмами одной  страны  или группы  влиятельных государств, как поступают сегодня  США  в попытке распространить свою юрисдикцию на весь мир. Такая модель  не только противоречит логике нормального межгосударственного общения, формирующимся  реалиям   многополярного  мира,  но,  главное,   не  отвечает задачам  будущего. Фрагментация глобального пространства путем  силового продавливания  эгоистических  интересов   отдельных  стран – это   путь к бесконечным конфликтам, торговым  и не только  войнам,  к боям без правил: всех против  всех.

В  современном мире  все  чаще  приходится иметь  дело  с  попытками действовать в обход международного права и согласованных форматов принятия глобальных решений. Выдвинута концепция некоего «миропорядка, основанного на правилах», который по сути противопоставляется порядку, основанному на международном праве. Остальным предлагается присоединиться к уже согласованным решениям, которые выдаются за позицию всего мирового сообщества.

На деле именно санкционные и иные подрывные механизмы приводят к гораздо большей дестабилизации международных отношений, чем те «возмутители спокойствия», против которых вводятся санкции якобы в интересах всеобщей стабильности. Это не действия в общем интересе, а репрессии сильных против более слабых в интересах сохранения неравенства. Это  прямо  противоречит  Декларации  о  недопустимости вмешательства  во  внутренние  дела  государств,  об  ограждении  их независимости   и  суверенитета   (принята   резолюцией   ГА   ООН   2131   от 21 декабря    1965   г.),   в   которой   четко   зафиксировано,    что   «ни   одно государство   не  может  ни  применять,  ни  поощрять  применение экономических, политических мер или мер иного характера для принуждения другого государства подчинить осуществление его суверенных прав».

В 70-е годы прошлого века США пытались сорвать сделку «газ — трубы» между Советским Союзом и западноевропейскими компаниями. Вашингтон использовал различные рычаги влияния на европейских поставщиков, однако при определенных издержках для участников «сделки века» проект был реализован. И во многом благодаря этому проекту началась так называемая «разрядка напряженности», ставшая следствием здравомыслия тех европейских политиков, которые воспротивились санкционному давлению. Увы, сегодня история повторяется почти в точности: опять внешнее сопротивление газопроводному проекту и санкции против своих же союзников. То есть опять – действия против нормализации международной обстановки.

Односторонние ограничения сдерживают развитие открытой и справедливой системы экономических отношений и добросовестной конкуренции, препятствуют налаживанию и укреплению   глобальных   торгово-инвестиционных связей.  Санкциями все чаще маскируется торговый протекционизм и стремление к монополизации доступа на рынки. Результатом их применения неизбежно   становится падение общей деловой активности, разрыв сложившихся кооперационных механизмов,  устоявшихся  цепочек  поставок  и  создания  добавленной стоимости.

Россия категорически против нелегитимных санкций, политически мотивированных ограничений и барьеров. В качестве первого шага нужно срочно вывести из-под торговых и санкционных барьеров социально-гуманитарную сферу, другие жизненно важные области. В более широком плане необходимо утвердить нормы справедливого многостороннего взаимодействия. Злоупотребление санкционным инструментарием отдельными государствами предопределяет необходимость многосторонних усилий по поиску коллективных подходов к регулированию его использования.

В заключение скажу, что за последние годы США инициировали более 70 волн антироссийских санкций и односторонних ограничений против  России. По состоянию на 20 июня  2019  г. под американские санкции  подведены 485 юридических и 288 физических лиц, 8 судов и одно  нефтегазовое месторождение. Ни одной из заявленных целей, включая изменение «поведения» нашей страны  на международной арене  и «разрыв  в клочья»  российской экономики, тщетные американские усилия не достигли. Это говорит об их обреченности на провал и полное забвение.